ImhoTalkFell

Инерция кризисного “урезания” - этот термин я выдумал.

Если кто-то подскажет название, умещающееся в одно слово и ёмко описывающее происходящее, - буду рад. Готов даже предложить выпить виски, не обязательно за разговорами на философские и политические темы.

Прежде всего скажу так, - в середине 2007 года мне было совершенно ясно, что так, как было предыдущие годы, продолжаться не может. Что-то должно произойти. Прежде всего я заметил беспокойство у своих зарубежных партнеров, территориально находящихся в отнюдь не слабых с экономической точки зрения регионах Европы. С каждым из партнеров я имел как бы две стороны отношений, - деловую и дружеско-доверительную. Вторая давала мне возможность в не деловой обстановке выяснять подробностей больше, чем в официальной переписке, типа “настоящим ставлю в известность”.

Также немаловажным в оценке кризиса было и то, что я мог себе позволить какое-то время работать без зарплаты. Безработным становиться, само собой, не хотелось, но, оценив рынок труда, я понял, что по своей “запасной профессией” я всегда найду подходящую работу. Так в последствии и произошло.

Вначале партнеры один за другим стали намекать, что закрывают: кто – производство, кто – вообще весь бизнес. Так как мой заработок на тот период был связан исключительно с европейскими производителями, стало понятно, что его скоро не будет.

И вот это произошло. Мало того, что сворачивались все прибыльные экспортные заказы, так еще и местные заказчики испарились, как лужи в солнечный жаркий полдень. Понятно, платить зарплаты стало нечем. В голове владельца началась этакая игра в жалость. Жаль и одного и другого, - всех семьдесят с лишним сотрудников некогда большого производства “было жаль” и, чтобы не оставить без куска хлеба тех, кого жаль больше, часть уволили без сожаления, а оставшимся зарплаты снизили вдвое и более, спешно переделав трудовые договора. Я был готов к этому, поэтому решил просто стать на какое-то время безработным, для трезвой оценки ситуации и возможностей. Надо сказать, что безработными становились и многие те, кого было жаль работодателю. Для них сохранилось слово работодателя, - “как только, так сразу”, плюс кое-что в конверте в дополнение к пособиям по безработице, - всё больше, чем просто снизить зарплату до кризисного минимума.

И вот эти люди затянули пояса на долгие два года. Уменьшилось ли при этом у них количество работы? Были бы измерительные приборы, они точно бы показали, - нет, не только не уменьшилось, но у некоторых – увеличилось. Есть такие виды деятельности, в которых количество работы вообще “кризисом не определяется”. Но за счет сокращения общего числа работающих, многие оставшиеся стали выполнять работу за двоих, за троих.

Единственное, что заботило в этот период работодателей, - это сохранение собственности и собственной прибыли. А как же? Инстинкт самосохранения. Его не отменяет никакой кризис. Однажды в разговоре с таким работодателем я сказал ему об этом, а он в ответ с улыбкой, - а может это есть “оптимизация”. Пусть так, – оптимизация, почему бы и нет.

Прошло два года. Я конечно не могу согласиться с тем, что кризис преодолен, но для некоторых направлений положение выправилось. Пусть нынешний уровень не достиг рубежей 2007 года, но близок к нему. И знаете, что самое странное? Выползший почти из ямы уровень производства теперь поддерживается вдвое меньшим людским ресурсом (в сравнении с 2007 годом). Думаете, это и есть высокая экономическая эффективность? А по-моему – это высокий уровень экплуатации и обмана, - “рабовладельческий уровень”. В данный момент, ряд знакомых предпринимателей хвастаются (то ли от радости, то ли от еще по каким причинам), что только теперь по настоящему почувствовали отдачу, - стало быть, - прибыль. Спрашиваю, - а если люди откажутся работать за копейки, а мне отвечают, - остались те, кто не откажется, потому что деваться им некуда, наоборот, еще можно оплату снижать...

Что происходит с людьми, создающими по сути эту “послекризиную” прибыль? А они по-прежнему существуют на подачки в конвертах, на договорах о неполном рабочем дне с выполнением работы за двоих и т.п. Все чаще слышишь от них реплики о “гадах – рабовладельцах”, которые всего пару лет назад были уважаемыми от души. Мало того, люди стали друг на друга изподлобья смотреть, - мол, этот ничего не делает, а ему не срезали и без того урезанную зарплату. И вместо реплик, используемых пару-тройку лет обратно “милейший человек”, слышишь вдруг, - “сидит боров...”

Интересно, что недовольство это растет на фоне худо-бедно возрастающего производства.
Особого выхода недовольство это не находит, - положение-то безвыходное, но накапливается. Частенько проявляется в виде локальных производственных конфликтов.

А работодатели, вкусив плоды такой сверхэкономии, отказываться от такой политики уже не хотят. Инерция держит!