История-2
Фильм «У озера» я посмотрел задолго до поездки на Байкал. Поэтому, оказавшись на Байкале, пресловутый бумажный завод хотелось увидеть своими глазами.
Для этого надо было всего-то переплыть на кораблике Байкал. Вдвоём с товарищем по гостиничному номеру решили и поплыли. Обратный путь рассчитывали не доплыв до цели. Первый обратный кораблик ровно через час, а следующий – через четыре часа. За час осмотреть окрестности завода не успеем, – подумали мы, и твердо решили возвращаться назад через четыре часа.
Приплыли, направились в сторону бумажного комбината не торопясь (всё одно в запасе четыре часа) и ошиблись. Смотреть там, в общем, было не на что. Можно было и в пятнадцать минут уложиться. Скука, бездорожье, захолустье, какое в России можно встретить повсюду. Не надо ехать на Байкал. Да и комбинат, представший в фильме неким судьбоносным монстром, особого впечатления не произвел.
И поняли мы, что потраченный час уже не воротишь, а три часа в запасе предстали просто мукой. Сентябрь в том году стоял жаркий. Нагулявшись вдоволь по забайкальскому захолустью мы проголодались и, встретив по пути какое-то затерявшееся невдалеке от дороги сельпо, решили покрепиться. Зашли. Крепкая круглолицая продавщица даже не взглянула в нашу сторону, а откуда-то из кладовки прокричала, – «хлеб кончился, а молоко сегодня не завозили». «А что-нибудь перекусить», – взмолились мы, – «и запить».
Из «перекусить» нашлись старые засохшие глазированные пряники, а из «запить» – только неизвестного возраста и производства сухое вино. Но разглядев в нас (в светлых, не байкальских плащах) чуть ли не иностранцев, продавщица расщедрилась и добавила к рациону пару плавленых сырков «Дружба», два граненых стакана и, бонусом, – газету недельной давности.
Вышли мы за дверь, расположились на стоящих рядом ящичках, – разложили на газетке свой обед и принялись утолять голод с жаждой. Метрах в двадцати и на подъеме проходила трасса. И вот прямо напротив сельпо остановился МАЗ и из него вылез здоровенный грязный детина – водила – сибиряк. Направился к магазину и, подойдя поближе, с широкой сибирской улыбкой выкрикнул, – «привет прибалтам!»
Мы удивились и тут же, ответив на приветствие, спросили, – «а как узнал, что прибалты?» А он с ухмылкой объяснил, – «а что тут знать? Чистенькие, в светлых плащах, как иностранцы, но не иностранцы, потому что расположились-то на ящичках, подстилив газетку. Точно прибалты!». И всё это: сухое вино, незавезённое молоко, закончившийся хлеб и сибирская эзотерика на фоне бумажного байкальского комбината, – случилось в 1984 году.