Город, в котором я родился и жил до 16 лет, к счастью, не был мегаполисом, хотя и не маленьким его не назовешь. Это не бассейн Амазонки, не глубинка, не тайга, не болото. Не было вокруг гнуса и медведей, хотя медвежье ущелье было. Под Алма-Атой. Если быть топографически более точным, - над Алма-Атой. Река Алма-Атинка, конечно, не Амазонка, но и она иногда была суровой.
До школы.
В Термез „я попал”, едва родившись. Из алма-атинского роддома меня дислоцировали в Узбекистан, на самый его Юг, - в г. Термез, куда направили отца
Термез и сейчас городом трудно назвать, а в те годы это был скорее очень большой аул. Мне запомнились убогие одноэтажные бараки, все, как один, мазанные глиной. И дворики, окруженные дувалами (заборами из глины). Жара. Деревья, плодоносящие белыми и красными ягодами шелковника, странная акация, роняющая осенью стручки размером с кисть.
„Термезские будни” были разнообразны. Удивительное дело, - не помню, что делал в прошлую пятницу, но прекрасно помню детские приключения в Термезе. Не смотря на запреты, мальцы убегали за пределы военного городка так далеко, что сейчас, глядя на карты Гугла, просто диву даешься. Запомнилась вылазка в древнюю, напрочь разрушенную крепость, из подвалов которой мы выскребали множество добра, которое сортировали на месте, слушаясь старших, которые отбирали себе менее ржавое добро, потом тащили домой и устраивали игры, даже не подозревая о ценности всех этих реликвий. Обломки каких-то сабель, осколки кувшинов, украшения, появившиеся за сотни лет до нашего рождения, в итоге выбрасывались мамами в мусорные ямы. Позже я узнал, что многие памятники Истории были разграблены какими-то копателями. Вспомнился эпизод, - во время одной из вылазок за сабельными остатками, в крепости в подвале рылся старый узбек. Разгребая глину, приторно пахнущую кизяком, он отбрасывал в сторону попадающиеся металлические и керамические обломки, пока не вытащил остатки громадного деревянного сундука. Вытащив наружу сундук, он оторвал от него резную крышку и унес. Наверное, нашел незаменимую деталь для ремонта стены.
В древнем барахле водились не только вещественные остатки древних, но и встречались вполне реальные опасности. Например, скорпионы. Все пацаны пережили их укусы. Не миновала эта участь и меня. Укус в ногу был таким, что лодыжка раздулась в размер бедра. Как вернулся домой – не помню, но получил от матери порядочную взбучку. Правда, ремень меня ждал после лечения, которое было не менее болезненным, чем сам укус. Мама разогревала в кипящей воде помидор, а потом прикладывала к месту укуса этот свежеприготовленный кетчуп. Врача не вызывали. Не помню, чтобы врачи вообще присутствовали в той жизни. Второй укус я получил в руку. Рука онемела. Домой явился распухший в ожидании „горячего кетчупа”. Прошло шестьдесят лет, но места укусов до сих пор хорошо заметны, - на ноге черный участок кожи, а на руке интересное пятно гладкой и постоянно шелушащейся кожи размером в сантим. Девчонки с нами никогда не ходили, поэтому все эти подвиги я, возможно по своей недальновидности, отношу исключительно на счет воспитания мужественности. Но с девчонками мы были очень дружны. Вот одна из моих „женщин” того военного времени. Её звали Наташа. Фамилии не помню. Если Наташа, “проходившая службу” в Термезе в 1952-1955 г.г., узнает себя, то пусть откликнется.
Мало кто из молодых знает, каким бедствием для тогдашних военнообязанных была всесюзная демобилизация. Я и сам почти ничего не помню, но в преддверии семилетнего юбилея отец попал в одну из таких „мясорубок”. Для многих военных это было горе, - помню слезы на глазах соседок. А у моего отца было оправдание, - учиться мне в Термезе было негде, надо было возвращаться в Алма-Ату. Жили мы в двух шагах от школы номер 54. Для низкоэтажной Алма-Аты это было шикарное здание – два с половиной этажа.
Вон там вдали высокий тополь, видите? Он как раз растет на углу М.Горького и Панфилова. А за ним по правой части адрес М.Горького 79. Вот он, этот тополь...
Следующий номер - 81. Это такой же длинный барак, как и тот, что под 79-м номером. С двумя десятками квартир, на каждом окне ставни. В одной из квартир жила моя бабушка Пелагея Ивановна Федянина (Беляева).
Первые пять классов жил там и я.
Не смотря на свою исключительно красивую одноэтажность, Алма-Ата произвела на меня неизгладимые впечатления. Вместо пустыни с редкими рощами саксаула и шелковника, вместо сорокапятиградусной жары пришли горы, видимые из любого уголка, любого двора, яблони, арыки, полные водой и умеренная летняя температура 35 градусов. А Зимой – еще и снег. В Термезе я ни разу не видел снега, а в Алма-Ате зима наступала внезапно и надолго. Вчера бегали в курточках, проснулись, - вокруг все белым бело. Снег выпадал и лежал до февраля. Мгновенно по всему городу устраивались катки, горки, которые держались до весны.
Зимой ничего не оставалось делать, как только вставать на лыжи и коньки. С тех самых времен я заметил, что алма-атинцы (по крайней мере, моего поколения) прекрасно стоят на лыжах и коньках. Многочисленные секции всегда были переполнены. Позже, в старших классах, мы уезжали высоко в горы, где вовсе не щеголяли перед девчонками самодуйным слаломом, - они умели кататься не хуже, просто получали удовольствие. Потом возвращались домой, но уже своим ходом. Алма-Ата так расположена, что можно ехать домой постоянно вниз, а значит без чрезмерных усилий. А уж какое внимание уделяли спортивному инвентарю! Обычные крепления для гор не годились, приходилось выдумывать и делать разные ухищрения, - то закрепить пятку, то сменить подстилку, чтобы не собирался снег под подошвами. Коньки тоже требовали заботы не меньше. Точили их самостоятельно, поэтому все хитрости заточки вспоминаются до сих пор. Позже, будучи студентом в Риге, я всего лишь однажды вставал на коньки. На замерзшей Двине около общаги парни резались в хоккей. Помнится, выглядел хорошо, даже прослыл героем, забив несколько шайб. Хоккей с шайбой, с которым я познакомился только в Риге, сначала мне не понравился. Драки, толчки. Что-то непонятное. И только позже, благодаря Фирсовым, Викуловым и Полупановым, а также трансляциям чемпионатов Мира, наблюдаемым в так называемом красном уголке, хоккей прочно занял в числе зрелищ первое место.
Предгорья Алма-Аты 1966 г. На даче друга Володи Тикунова, на лыжной воскресной прогулке. Последние школьные месяцы.
Все даты в формате GMT
2 посещений сегодня: 2
вчера да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума